Ночью на кладбище бывает страшновато, но Колька Брякин не боялся. Уже минуло три месяца, как его похоронили. Для всех живых Колька умер. Врачи осмотрели его тело и написали, что скончался гражданин Брякин от алкогольного отравления.
В первые минуты после своей смерти Колька растерялся. Он летал бестелесный туда-сюда, но никто его не видел и не слышал. Потом Брякин успокоился и огляделся вокруг.
Раньше Колька думал, что после смерти будет так, как пишут во многих книгах: прилетят ангелы или демоны и поволокут его душу куда-нибудь. Но никто не прилетал. И Кольку никуда не приглашали, а ему самому от родного города лететь никуда не хотелось. Поди знай, в какую компанию там попадешь, а вдруг, действительно, нарвешься на сковородные хлопоты.
Первые две недели Колька далеко от кладбища не летал. Днем он подолгу сидел возле своей могилы и размышлял, глядя на деревянный крест.
- Вот, дела, - думал Колька, - вроде помер, а на самом деле, живу.
Пообвык и хорошо стало. Немного грустно иногда, но все равно хорошо.
Мимо проходили люди с похорон. Сосредоточенные лица мужчин, заплаканные лица женщин.
- Опять на нашей улице новоселье, - усмехнулся Колька.
Он взвился вверх и полетел к городу. Никогда еще Колька не видел своего города сверху. Красиво и необычно. Все знакомо и все не так. Он быстро нашел свой дом, облетел его вокруг и прямо сквозь стену просочился в родную квартиру.
Из кухни доносился шум воды и негромкий голос поющей женщины. То пела бывшая Колькина жена Татьяна. Три года, как они развелись. Татьяна всегда негромко пела, когда была одна и в хорошем настроении. Колька пролетел в кухонные двери и устроился на подоконнике. Смешно получилось: наполовину Колька был в помещении, а наполовину за окном. Стекло разделяло его пополам.
Татьяна вымыла посуду, закрыла краны и присела за стол. Она смолкла, как будто почувствовала чье-то присутствие. Колька насторожился. Как бы не напугать ее. Бывали, говорят, случаи.
Татьяна медленно разглаживала ладонями клетчатый рисунок клеенки на столе и рассеянно поглядывала то на газовую плиту, то вдруг на окно. Колька от её взгляда цепенел и немного уменьшался.
Эх, как хорошо они жили поначалу. Какая была радость, когда Татьяна родила сына. Какая была радость, когда они втроем вселились в эту квартиру. Посчитать, так годков шестнадцать прожили они в любви и согласии. Потом занеладилось. Начал Колька потихонечку к водочке привыкать. И привык. А потом, да что потом… Суп с котом, - вот что потом, как говорят умные лаконичные люди.
Колька глядел на Татьяну и плакал. Слез не видно и глаз нет. Один плач. Не выдержал Колька, сорвался и полетел.
Невесомой и незримой молнией метался он над городом, пока вдруг яркий блеск церковных куполов не остановил его. Колька почувствовал, как чья-то сильная и добрая рука остановила и опустила его на землю. Не было никаких звуков, но услышал Колька:
- Погоди пока, потерпи маленько.
И ему стало легче, словно он получил некое знание, которое раньше не было дано. Каким-то попутным течением Кольку вынесло к тому месту, где он со своими дружками-приятелями раньше частенько выпивал. Укромное такое местечко, где не ступала нога милиционера.
В полуразоренном сарае сидели три мужика и потихоньку пили водочку и также потихоньку переговаривались между собой. Двоих Колька знал, а с третьим не был знаком. Или по совпадению, или еще по какой причине, но разговор меж мужиками шел как раз о Кольке.
- Вот жизнь пошла. Колька то Брякин моих лет был, а помер.
- А теперь и моложе помирают.
- Да Колька и пить то не шибко мастак был.
- Оно верно. Больно быстро его скрутило.
- Да-а-а!
Один мужик начал разливать по стаканам водку и все примолкли. Наполнение стаканов – момент особо торжественный. Здесь уж, будь любезен, затаи дыхание, молчи и смотри, как соблюдается мера. Колька, по привычке, посмотрел, хорошо ли разлита водка по стаканам и поплыл-полетел дальше. Ему было приятно и тепло. Его помнят. Не ахти какими словами обмолвились о нем, а, все равно, словно по нем молитвочку причитали.
Колька летел сквозь кроны деревьев над тротуаром, смотрел в голубое небо и видел звезды. Он думал о чем-то светлом и спокойном. Вдруг кто-то одернул Кольку. Он посмотрел вниз.
По тротуару шла молодая мамаша в короткой юбочке и вела за руку дочурку. Девчонка едва поспевала за своей торопливой мамой. До перекрестка оставалось пять-шесть шагов. По боковой улице к этому перекрестку мчалась машина. Колька и видел, и знал, что, если мамаша с девочкой не остановятся сейчас, то будет беда. Колька сам не понял, как он сумел внушить девочке свои мысли.
Девчонка вдруг ни с того, ни с сего остановилась, потянула свою маму за руку и крикнула:
- Мама, смотри какая бабочка!
Молодая мама остановилась, оглянулась:
- А? Что? Какая бабочка?
И в эту секундочку мимо них проехала машина. Волна горячего воздуха шевельнула модную прическу на голове молодой мамы. И мама вздрогнула. До нее дошел смысл этой короткой секундочки. А Колька уже был на другой стороне перекрестка и наблюдал, как бабулька в глубокой задумчивости приближается к мостовой.
Весь день Колька Брякин присматривал за движением по перекрестку. И на следующий день он спозаранку был здесь. С тех пор никаких происшествий на этом перекрестке не было. Но никто в городе этого не заметил. Когда все спокойно, то люди этого не замечают. Быть может, это и хорошо.
|